Интервью c Анзором Музаевым: С ЕГЭ чудес не бывает
Опубликовано: 06.09.2018
Анзор Ахмедович, расскажите, пожалуйста, о себе: где вы учились, кем хотели стать и могли ли предполагать, что ваша деятельность будет так тесно связана со сферой образования?
Когда я учился в школе, то предполагал, что пойду по стопам отца и буду работать в милиции следователем. Конечно, мое будущее мы активно обсуждали с родителями, но все же до старших классов определенности никакой не было. Но все решил случай: мы узнали, что при Чечено-Ингушском государственном педагогическом институте (так этот вуз назывался раньше) работают курсы юного педагога для выпускных классов.
Два года я ездил на эти курсы, занимался русским языком, математикой, физикой. Лекции нам читали вузовские преподаватели, и это было очень интересно. Выпускные экзамены я сдал отлично, и мне сказали, что после получения аттестата меня готовы автоматически зачислить в этот институт.
Вы сразу приняли решение?
Практически сразу, хотя, не скрою, раньше рассматривал и другие варианты. Но этот институт был самый молодой вуз в Грозном, с новыми корпусами, с интересными преподавателями – в этом я уже успел убедиться, занимаясь на курсах. Собственно так и началось мое погружение в профессию.
Одна из неотъемлемых составляющих жизни будущего педагога – практика в школе…
Мы проходили практику в двух школах, и в каждой была своя специфика. В лицее при Грозненском нефтяном институте у нас была работа, связанная не с преподаванием, а с воспитательной работой. В другой школе я и мои однокурсники уже вели уроки: труд и общетехнические дисциплины.
Люди не сдавались, и ни один из вузов не закрылся – честь и хвала нашим студентам и их родителям, всему профессорско-преподавательскому составу
Планировали ли вы оставаться в школе?
Нет, с самого начала я знал, что буду учиться дальше, а затем если и займусь преподаванием – то только в вузе.
Так и получилось. В середине девяностых в Чечне была ситуация сложная: институт я уже заканчивал в 1996 году после первой военной кампании. В Грозном продолжать обучение в аспирантуре было уже невозможно.
Я уехал учиться в Махачкалу, в Политехнический университет, выбрал специальность «Технология машиностроения». Работы было много, я собирал материалы для диссертации, проводил эксперименты, ездил на консультации к научному руководителю в Астрахань, участвовал в конференциях и готовился к защите.
В 2003 году я вышел на защиту в Санкт-Петербургском государственном техническом университете. И все это время преподавал в Чеченском государственном педагогическом институте и Грозненском государственном техническом университете.
Чем вам запомнилась преподавательская деятельность в вузе?
Она совпала с очень сложными временами в истории нашей республики и всей страны: бушевал кризис, обесценивались деньги. Грозный был разрушен после первой военной кампании.
Но люди не сдавались, и ни один из вузов не закрылся – честь и хвала нашим студентам и их родителям, всему профессорско-преподавательскому составу. Несмотря на отсутствие зарплаты, обстрелы и блокпосты они выходили на учебу и на работу.
Сидели у печек-буржуек, в помещениях с заклеенными пленкой окнами. Посещаемость была стопроцентная! Люди верили, что все изменится в лучшую сторону, что переходный период – это временно. Так все и произошло.
И они победили, победила наука и желание сохранить нашу высшую школу.
Многих из этих ребят я встречаю и сейчас: они стали инженерами, учителями, работают в администрации и в правительственных структурах. И я горжусь, что тоже приложил руку к их воспитанию, к тому, что они стали законопослушными гражданами России, патриотами своей родины – и республики, и страны.
