Феминистки о скульптуре Женщина-мать в Самаре – Большая Деревня
Опубликовано: 04.09.2018
12 сентября в сквере Родина торжественно открыли памятник Женщина-мать, созданный скульптором Николаем Куклевым и художницей и архитектором Кристиной Цибер. Памятник посвящен героическим женщинам, матерям военного и послевоенного периода российской истории. Мы решили разбавить поток патриотической патетики в отзывах и узнать, как к новоиспеченному культурному достоянию относятся самарские феминистки.
Наталия Чиндина, преподаватель:
«Этот памятник воплощает господствующие в обществе гендерные стереотипы, а также склонность к милитаризму. Его концепция предполагает строго определенное понимание роли женщин, которое преподносится как единственно возможное: смысл существования женщин сводится не просто к материнству, а к тому, чтобы рожать солдат. Данный памятник отличается от горельефа Скорбящей Матери-Родине, который олицетворяет женщин, потерявших своих детей в годы ВОВ. Отличается именно тем, что, исходя из его названия, обобщенная, абстрактная женщина рассматривается исключительно сквозь призму материнства и самопожертвования. Другой пример — скульптуры, установленные на здании театра оперы и балета. Если рассматривать их сквозь призму гендерных стереотипов, можно прийти к выводу, что в основе архитектурного решения лежит четкая гендерная атрибуция рационализма как мужского качества: левое крыло театра, где раньше находилась библиотека, украшено скульптурой читающего мужчины, в то время как правое, некогда вмещавшее в себя спортивную школу и художественный музей, украшено скульптурой женщины-спортсменки. Иными словами, мужчина символизирует интеллектуальную деятельность, а женщина сведена к телесности и духовности (спорт и искусство)».
Мила Пчелкина, дизайнер:
«У меня никакой положительной реакции не было на новость об этой инициативе. Памятник женщине? Какой такой женщине? Что за очередное обезличивание? Хотя надеяться на другое при нынешней-то ситуации отката в патриархат не приходится. К тому же опять этот неуместный героический пафос: женщины теряли своих родственников на войне, это не их великий долг родине, это их великая трагедия, и все эти „благодарности“ здесь не уместны. Почему бы не воздвигать памятники женщинам, получившим призвание в своей профессии, — писательницам, деятельницам культуры? Я считаю, также нужными и рандомные скульптуры, изображающие женщин. В нашем городе лично я могу назвать только две такие композиции. Это памятник советской летчице Ольге Санфировой — очень трагичная и сильная стелла, и Дама с ракеткой в Пушкинском сквере, но это уже что-то из разряда трогательно-щупательных фигур/декораций для фото, которыми в последнее время пополнились улицы старого города».
Мария Рымарь, юрист:
«Получается, что женщина заслуживает памятника либо в образе „музы/гения чистой красоты/вдохновения для мужчин“, либо как „мать, родившая ребенка для войны“. Памятники — вообще частный случай того, что символически „директор“, „молодой специалист“, кто-то еще — это всегда мужчина. А женщина — только если „секретарша-няня-медсестра-уборщица“ и т.д.».
Юлия Старыгина, редактор:
«То, что поставили памятник Безымянной женщине, не плохо само по себе (ну, или, может быть, это лучше, чем вообще отсутствие памятника). Но почему выбирать можно только из ничего и памятника безымянной женщине? У мужчин есть имена, личные качества и заслуги, а женщину в достаточной степени характеризует просто ее биологический пол. Больше ничего о ней знать не надо? Словно у нас нет выдающихся женщин, женщин, известных каким-то событием, относящимся лично к ним, ни одной художницы, инженера, врача, которых за что-нибудь помнили бы».
Николай Куклев, автор скульптуры:
«Концепция была такова: увековечить женщину, которой выпала тяжелая доля утратить всех близких и родных на войне. Мы старались передать тот мощный дух, который не утрачен, то, насколько было трудно женщине приобщаться к новой реальности и порой становиться жестче. Что касается малого количества скульптур в Самаре, изображающих женщин, — мы над этим работаем. Года полтора назад была создана скульптура женщины-теннисистки в сквере Пушкина, сейчас собираем деньги, чтобы установить памятник учительнице».
Кристина Цибер, автор скульптуры:
«Наша скульптура, в первую очередь, посвящена героизму женщин. Сейчас ее чаще называют именно Женщина-мать. Насчет половой дискриминации: я вообще стараюсь не делить людей по данному признаку, думаю, и здесь ее тоже не стоит искать. По поводу скульптур здания театра оперы и балета: во времена сталинского ампира женщина изображалась в двух ипостасях — либо совсем рафинированной, либо крестьянкой, которой на самом деле никто не восхищался. На мой взгляд, в данной композиции как раз изображены нетрадиционные для тех времен гендерные роли: мужчина, читающий книги, утонченный, и сильная женщина. По-моему, эта работа как раз о свободе выбора».
