Российский павильон: красное и зеленое
Опубликовано: 28.08.2018
На этот раз спроектированная Алексеем Щусевым в 1914 году постройка претерпела изменения, а точнее, вернулась к истокам: павильон сменил привычный бежевый цвет на бутылочный зеленый. Таким его первоначально задумывал архитектор, и на нем настояла художница Ирина Нахова , представляющая Россию на биеннале в этом году и продолжающая ряд московских концептуалистов, которых последние шесть лет на биеннале привозит фонд Stella Art Foundation. Изменить цвет павильона художница решила сразу же, как увидела постройку — впервые в жизни, — решив, что в более темном цвете он лучше впишется в пространство садов. Проект этого года так и называется — «Зеленый павильон». Перекрашивать культурное наследие организаторам не позволили, поэтому стены, кроме по-прежнему белых элементов декора, покрывают плотно прилегающие листы гипсокартона. Новый имидж был благосклонно воспринят публикой, однако вызвал споры о том, не слишком ли цвет постройки синий, чтобы считаться зеленым.
Церемония открытия собрала весь цвет отечественной и международной художественной сцены: в очереди можно было увидеть основательницу Музея современного искусства «Гараж» Дашу Жукову , художницу Марину Абрамович , исполнительного директора Московского музея современного искусства Василия Церетели , мецената Виктора Вексельберга . Представителей Министерства культуры РФ на открытии замечено не было. Куратор проекта Маргарита Мастеркова-Тупицына для церемонии оделась в главный цвет павильона: перед публикой она появилась в ярко-зеленом костюме.
Помимо цвета, другим радикальным новшеством в российском павильоне стало появление в нем женщины-художницы не как участницы групповой экспозиции, а как автора персонального проекта. Почему проекту Ирины Наховой предшествовало 100-летнее молчание женщин, по ее словам, для нее самой загадка. «Я очень рада, что так наконец произошло, это заслуга всех женщин-художниц, но, честно говоря, наше общество не так уж изменилось, оно все равно патриархальное и становится, как ни странно, еще патриархальнее. Я вижу, что даже в образованном обществе женщины рассматриваются как какое-то украшение стола. Может быть, это будет первый шаг на пути к цивилизованному равноправному обществу», — сказала она.
Сам проект, впрочем, далек от идеи борьбы за равноправие, в его создании Нахова исходила из архитектуры павильона. Его конструкция, разделенная на отдельные выставочные пространства, подтолкнула художницу к возвращению к своим «Комнатам» — серии инсталляций, когда она с 1983 по 1987 год преобразовывала пространство одной из комнат собственной квартиры. Инсталляций, как и пространств в щусевском павильоне, было пять. «Зеленый павильон», по словам Наховой, построен по принципу ее собственных снов.
В первом, тесном, выкрашенном темно-серой краской, помещении посетителей встречает огромная голова пилота в шлеме и кислородной маске, глазами следящая за зрителем. По замыслу он должен символизировать некий собирательный образ художника, внемлющего, но не говорящего. Затем посетители переходят в центральный зал, где царит кромешная темнота и светится только стеклянный квадрат в полу по центру. Как и два года назад в проекте художника Вадима Захарова «Даная», участок пола был демонтирован, для того чтобы объединить этажи. Под стеклом на пол первого этажа проецируется видео с природными образами: водой, деревьями и землей с червями. Сама Нахова об этой инсталляции рассказывает со смехом: «Все мы будем в могиле, в червях — для меня это не страшно. Я люблю цитировать Николая Заболоцкого : „из берцовой из кости будет деревце расти“». Встать на квадрат решаются немногие, и над ними раздвигается люк, открывающий небо. Здесь зритель должен оказаться в медитативном состоянии между прошлым и настоящим. Маргарита Тупицына ассоциирует этот зал с «Черным квадратом» Казимира Малевича , интерпретация которого тоже полностью зависит от зрителя.
На контрасте с центральным залом работает последняя комната на втором этаже, где использованы два очень агрессивных цвета, знаковых для истории России, — революционный красный и военный зеленый, смешивающиеся в абсурдный камуфляж. Здесь посетители долго не задерживаются: начинает болеть голова. Это кошмарный сон о катастрофах, которые не должны случиться, — от падения Римской империи до трагедии 9 сентября и Донецка.
Нижний зал для Наховой связан с прошлым: проецируемый видеоряд составлен из фрагментов ее личного семейного архива и образов случайных людей, занимающихся обыденными делами. В этом театре теней можно разглядеть и любительское видео с недавних протестных демонстраций в Москве. «У страны без прошлого нет будущего», — говорит Нахова и показывает историю России через персональную историю своей семьи. На лицах людей с фотографий появляются кружки, которыми ее мама с болезнью Альцгеймера в последние годы своей жизни обводила тех, кого она узнавала. Вслед за кружочками лица оказываются зачеркнутыми в память о репрессиях, когда людей не только уничтожали физически, но и вымарывали из истории — из архивов и с фотографий.
В демонстрации истории Нахова не отрывается от архитектуры: все формы, в которые включены фотографии и видео, позаимствованы из построек Щусева — от русского стиля до сталинского ампира. Соединяет первый и второй этаж небольшое пространство, где представлена связь нынешнего проекта с предыдущими. Большую часть стены занимает фотография акции «Русский мир» группы «Коллективные действия» , куда попали одновременно Илья Кабаков , Андрей Монастырский , Вадим Захаров и сама Ирина Нахова, что, по замечанию Маргариты Тупицыной, редкое везение, так как именно их персональные проекты располагались в российском павильоне биеннале в период с 1993 по 2015 год. В этом же зале показывают видеозапись интервью Ирины Наховой с Андреем Монастырским в Комнате номер 2.
